Пару часов тому назад, он взбежал по ступенькам вместе со своей добычей, стремительно вошёл в спальню, и опустил молодую женщина на постель. Платье задралось еще выше, обнажая стройные бёдра. Мужчина подошёл к столику, взял сигару, раскуривая, бросил своё тело в кресло, вытянул ноги, и расслабленно выдохнул. Он устал. Устал так, что впору было бы нырнуть в постель и забыться сном часиков бы на сто, но жгут внутри завязался в нетерпеливый узел, требуя выброса энергии. Вот например почему бы не заняться сексом с этой безмятежно спящей красоткой, Кайл, ведь нет ничего проще, чем задрать ей платье и всунуть так глубоко, что заноют яйца от наслаждения, подумалось Прэстону, и он судорожно сглотнул клок слюны, потому что мысли и правда были не без греха. Плотнее обхватил сигару, посасывая, глотал горькую от табака слюну, и улыбался, рассматривая чудом спасённую мисс Линч. Нельзя, значит нельзя, но …чем чёрт не шутит, может быть, в клоаке эта жеманница и обернётся, а не обернётся, так растрясёт свои бутерброды. Мужчина пружинисто поднялся, раздавил сигару в пепельнице, и подошёл к постели. Движения были аккуратными, чтобы не разбудить Эстер, когда раздевал. Туфли, чулки, платье, лифчик и трусики полетели на пол. Последние можно было оставить, но Прэстон и не думал стеснять себя в своих желаниях, достаточно того, что он не трахнул её во сне. Оставил полностью обнажённой и только после этого, сел рядом на постель, и любуясь, не спеша набрал номер телефона, и неторопливо и обстоятельно заказал новую одежду. На глаз выбрал размер, спокойно рассматривая округлые бёдра, торчащие соски и плоский живот. Одобрительно взглянул на хорошо выбритый лобок с оставленной полоской посредине.
Потом пил скотч со льдом, болтал по телефону, договорился о паре встреч, когда принесли одежду, выставил открывшего рот посыльного, и с невозмутимым выражением принялся наряжать свою гостью. Игнорируя трусы и лифчик, надел на Эстер мягкую, мужскую рубашку, не застёгивая, лишь завязал узлом повыше пупка. Потёртые, драные на коленях линялые джинсы. Интимная прореха под одной из ягодиц давала возможность полюбоваться стройностью бедра и домыслить всё остальное. Перчатки без пальцев. Армейские сапожки такой мягкой кожи, что казалось, выделаны из кожи младенца. Стёр ладонью помаду с её губ, посмотрел и остался доволен. Сам беззастенчиво переоделся при Эстер, глотнул ещё скотча, подхватив лёгкую ношу, перекинул её через плечо и, оседлав мотоцикл вжарил на газ, развернув стального коня в сторону дороги в Подземный город...
...Всего пара часов, а теперь он толкнул плечом дверь в этот клуб, и в нос сразу жахнуло запахом сотен тел, мерно двигающимися в похотливом танце блуда, откровенного порно, готовностью совокупляться.
Свет не мешал движению, открывающиеся двери не отвлекали от транса в сексуальном угаре. Скользкие спины истинных и монстров, с языков, губ и клыков падающие хлопья пены, спермы и слюны, пиками торчащие чувственные отростки, конечности и фаллосы мутантов. Голые ягодицы, груди и гениталии, в мокром угаре растворяющиеся сушности, напоминающие сейчас шоу уродов. Экстаз в чертах. Ломка в извивающихся телах. Бесстыжая вязкая жижа, долбящаяся в кислотном шоу.
Гэндзи бывал тут и ни раз, и ему труда не стоило проскользнуть мимо ощупывающих рук каждого, кто только входит в клуб, он не отвечал на прикосновения, хотя чувствовал, как кожистые пальцы, хвосты и плавники, губы и гениталии оглаживают его со всех сторон. Позже, мои пернатые, позже, ухмылялся он, вышвырнув за шкирку кого-то из –за столика, что приткнулся в углу танцпола, а на возмущённый треск клыков, обернулся и прошипел словно змея несколько фраз, и тут же от него шарахнулись. Кто бы хотел связываться с советником Барона, кто бы хотел подавиться своей кровушкой, да никто, похоже.
Ногой придвинул хлипкий стул, усадил на него своего «мальчика», щелчком пальцев заказал выпивку, насмешливо взглянул на заботливую шестирукую официантку, что сунула с выпивкой ему горсть травы. Пока крутил из купюр самокрутку, пару рук без стеснения заползли под рубаху Эстер, прошлись по её соскам:
-Свали. Она моя, - беззлобно отогнал высунувшего язык монстра, закурил, цедил обжигающими глотками ром, и ждал, когда мисс всея Рояль Дюк изволит очнуться.

Отредактировано Гэндзи (07.12.2010 18:41)

Смотрел на Эстер с интересом. Подвинул ей пачку сигарет:
-Что будете пить, мисс Линч?
О чём он думал, когда привёл эту женщину в это место? Что она очнётся? Станет другой? Позабудет это своё «губки бантиком», расслабится и перестанет ждать, что мир будет шагать ей навстречу с распростёртыми объятьями. Неуловимо, но она ему нравилась за этот гордо вздёрнутый подбородок, за неловкость, за то, что покраснела, когда сообразила, что он не забыл полюбоваться ею, когда раздевал. Да, да, нагота очень сближает, мисс Линч, внутренне усмехнулся мужчина, но лицо сохраняло прежнее выражение – безмятежного интереса к тому, что будет делать его подопытная в подобных условиях. Пока же молодая женщина явно выбрала роль зрителя, совершенно не представляя, как вести себе, когда её вытолкнули на сцену и предложили одну из главных ролей. Нога на ногу, и джинсовка  плавно обнажила колени. Снова улыбнулся, но на этот раз явно:
-Вы похожи на мальчишку.
Поднёс зажигалку, глядя немигающим взглядом в глаза:
-Если Вы будете бояться тех тварей, что лопают Вас взглядом, касаются Вашего лица, сосков, бёдер даже на расстоянии, если Вам будет неприятно, то в лучшем случае я отправлю Вас в Голиаф, едва Вы выпьете свою порцию, - кивнул на стакан, скрестил пальцы в замок, опёрся подбородком, - это Мондевиль, принцесса Греза, и тут нельзя быть в бронежилете, можно задохнуться, - мягкая, почти мечтательная улыбка, - будут болеть лёгкие, рёбра, сердце, голова, и в лучшем случае Вам понадобиться курс успокоительных средств, когда Вы выберетесь наверх.
Кайл не иронизировал, а говорил спокойно, неторопливо, и его глубокий, чуть приглушённый голос совершенно не заглушало кислотное техно под которое выделывались посетители клуба. Казалось, долбило где-то в мозгу от этой непрерывной мелодии. Сердце выдиралось в ритме бешеного танца. Дыхание учащалось непроизвольно. Тяжелела от хмеля голова, приятные мурашки по всему телу от случайных или намеренных, липких или пронзительных взглядов. Все находили всех случайно, и так же теряли, растворяясь в ночи, унося с собой  привкус стихийной встречи.  Восторг.  Озноб, Разочарование. Пятна крови на платье. Размазанную по губам сперму. Ссадины, рубцы, засосы. В этом первозданном мирке, где в скотском угаре находили случайную близость сущности никто не оставался обделённым вниманием. Скот тянулся  к скоту. Ангел к демону. Демон к мутанту. Поразительная открытость друг – другу, от которой ликовало опьянённое сердце. Как ответить мисс Линч, что в программе нет и не будет развлекательной программы, если она не расстанется со своей выгнутой дугой гордыней, стереотипами, замашками кокетки из высшего общества. А её бы пошёл другой стиль, другие мании, другие страхи. Обернуться Эстер не сможет точно, мелькнула мысль, разве что-то способно вытянуть из неё внутренний жар. Откинулся на спинку стула:
-И что за история с Петлями, мне интересно, ради чего и кого я буду рисковать, - именно это очень правильное слово «рисковать» как тавро впечаталось в сознание. На миг показалось, что земля пошатнулась под ногами, разверзлась бездна, а туда ведут несколько ступеней, и на одной из них силуэт одинокого странника. Пошатываясь, он беспечно спрыгнул на ступеньку ниже. И ещё ниже. Оставалось только распахнуть крылья и оттолкнуться каблуками. Кайл выдохнул, потёр большим и указательным пальцем переносицу, приводя себя в чувство. Взгляд на выкуренный косяк не успокоил, но в пронзительном ощущении полёта демон ловил свой кайф. Поднял глаза на Эстер, молчал, выжидая, что натворит сейчас его спутница.

Отредактировано Прэстон (16.12.2010 01:12)

В Эстер что-то менялось, или это просто полумрак позволял ей раскрепощаться. Становиться собой быть может, а может быть, той, которая появляясь каждый раз, когда что-то раз и навсегда прекращало волновать. Прэстон смотрел на неё, не очень вдумываясь в то, как это можно объяснить, но мисс Линч накрывало удушливой волной всепобеждающего аромата травы. Ужин в итальянском ресторанчике, тревожные звуки скрипки, смех истинных, уютный покой за котором могло последовать благополучие в постели, ранний подъём, забытая расчёска и номер телефона, быстро оставленным помадным карандашом на зеркале. Что-то такое постоянное, прочное, убийственно безмятежное.  Демон поморщился, отгоняя морок назойливых мушек – смешных мыслей о каком-то там времени, когда его могла привлекать простая жизнь. Теперь он без сомнений пил на брудершафт со своим отражением, не шарахаясь больше монстра, которого выпустил на волю.
-Как у Вас с принятием ответственных решений, Эстер? – посмеиваясь, заказал выпивку, как всегда прекрасно зная, что тут ему подадут именно то, что он предпочитает пить сам или угощать своих гостей, - предпочитаете, чтобы за Вас выбирали?
«Дрожь», клуб, который как огромная морская губка впитывала в себя спокойный, как двери планктон – информацию о постоянных посетителях, чтобы потом регулярно напоминать: «мы знаем твои склонности, секретики и вкусы, запомни это, и не брезгуй нашим гостеприимством». Гэндзи и не брезговал, бывая в этом клубе чаще, чем дома.
-Пейте, это мохито, - сдержал усмешку, глядя на женщину. Сейчас в ней появилась та мальчишеская злость от которой мягкий мандраж скатывался вместе с кровью до самых коленей. Дал ей затянуться, расслабляя пальцы, чтобы Эстер спокойно забрала самокрутку. Опытный пользователь марихуаны, отметил про себя Кайл, снова подавив улыбку. Зачем читать какие-то сплетни, когда есть марихуана, в самом деле. Сделал глоток виски, словно прогоняя раскалённый шар по горлу, сдирающий нежную слизистую хорошенько разодранную дымом травы:
-Это шантаж, Эстар, - коротко отозвался наконец на её заявление о такси, - я прямо не знаю, что делать, обычно я не связываюсь с шантажистами, но тут выбор не велик, - говорил без улыбки, в тёмных глазах плавилось странное выражение, не дающее понять, шутит он или говорит всерьёз.
Перевёл взгляд на танц-пол, где под меняющуюся калейдоскопом музыку былись в истерики полуголые тела. Лезвия вращающихся софитов очерчивало абрис чувственного бесстыдства, заставляя сердце колотиться сильнее, выбивая стыд к чёртовой матери. Сглотнул. Между правдой и полуправдой сейчас победила первая:
-Мне нравятся мальчики, считайте, что я фетишист, - мотнул головой, потихоньку соображая, что курить и пить одновременно это, конечно, прекрасно, но, встретившись внутри эти два начала вступили в борьбу за рассудок, успешно, хотя и медленно освобождая его от контроля, - а что нравится Вам, мисс Линч?
Вот это дистанционное обращение в интонации демон ещё выдерживал, хотя язык уже заплетался, спотыкаясь об уважительное и монолитное, теперь уже хотелось не задумываться, вспоминая это навязшее на клыках: мисс Линч. Зато теперь отчётливо вспомнил, как рассматривал голое тело Эстер, и в глазах появилось сытое выражение. Когда что-то нравится, оно насыщает, подумал Кайл, радует глаз, как рождественский пудинг, и где гарантия, что туда не получится вставить ложку. И как это про жизнь, когда сарказм и похотливая жажда соседствует с историей любви. Мужчина слушал внимательно про эту истинную, что решила уйти от Эстер. Зачем? Почему? Что вынуждает бросать всё во имя призрачного «пришло время» Гэнди не знал, но понимал эту неведомую Мод очень хорошо. И даже ясно представлял себе её стремящуюся к постоянному движению натуру. Из тех, кого нельзя остановить ни чувством жалости, ни чувством сострадания, не теплотой любви. Он понимал её. Где искать вот не понимал, но верил в Мондевиль, в то, что этот город, давший ему пристанище, ставший его чистилищем ответит на каждый правильно заданный вопрос. Кто как не адвокат сможет задать правильный вопрос, мелькнула мысль, возвращая из водоворота бредового самоанализа в клуб, за столик, к Эстер. Когда женщина говорили искренне и волновалась, то её лицо словно освещалось внутренним светом и, пожалуй, это зрелище для любителя эмоциональных выбросов было приятным кредитом доверия. Второй косяк забитый рукокрылым гигантом и поданным удивительно тонкими пальцами демону был принят с барской благодарностью. Прэстон глубоко затянулся, старательно выкуривая упорно сопротивляющийся разум:
- Мод мне понравилась, - прямо посмотрел в глаза, - я сделаю, что смогу.
Солгать, что найдёт не посмел, это было бы слишком самонадеянно, но испробовать все средства принц Гэндзи был согласен. Он бы задал один единственный вопрос этой Мод с белыми крыльями. Один единственный вопрос. Он бы спросил: «Эй, Мод, это стоило того?»
…- Мне что-то не нравится эта улыбка, - успел только сказать, вынырнув из своих мыслей, когда пол заботливо покачнулся под ногами, и пришлось ухватиться за столешницу, - танцую? Я танцую? Нет, я не совсем танцую…
Демон едва не растерял свой постоянный апломб, когда сообразил, что его не совсем спрашивают, скорее, ставят перед фактом того, что он танцует. Пришлось, слегка придержать Эстер, чтобы не растеряться в толпе, и, казалось, что ноги ватные, а под ногами прыгают доски или зеркала, из чего там сделан пол Кайл не представлял. А вот его спутница не представляла наверное, что такое танцы в «Дрожи», и когда по горло словно опустились в кипящую патоку жара, запаха, прикосновений, и мурашки облепили лопатки, крепко обнял Эстер за пояс, притиснул к себе так, что её соски камушками оцарапали ему грудь, и шагнул в извивающийся в экстазе танца сгусток тел. Под одуряющий техно – транс, в изломанном свете неона, выбросах летящих брызг огня к потолку, когда бедро как влитое прижато к бедру, а торс к торсу, и в бесстыдстве соседских касаний теряешь голову, желание подступило тошнотой, перехватило глотку и демон впился в губы женщины, целуя жадно, не пробуя, а сразу глотая с губ вкус мяты и тепло слюны.

Отредактировано Прэстон (05.01.2011 19:25)

Отредактировано Прэстон (13.01.2011 18:41)