…Белоснежное изящное платье от самого дорогого дизайнера, непременно с длинным шлейфом, чтобы чувствовать себя сказочной королевой, множество гостей, чьи взгляды направлены на невесту и немного на жениха, цветы, кольца, торжественная церемония венчания… Ни о чем об этом Рэйчел никогда не мечтала, даже в детстве, когда сверстницы, играя в куклы, моделировали свою будущую жизнь с ключевым ее моментом – свадьбой.  Однако младшая наследница Сильверстоунов  со временем поняла, что ни от чего не стоит зарекаться.
С Робертом Стетфордом они познакомились на университетской вечеринке. Старшекурсник, богатый наследник, человек из ее круга. Небольшая интрижка, окончившаяся приятельскими отношениями. Как правило, за таких не выходят замуж, но Рэйчел не хотела ждать, когда отец ткнет пальцем в того, кто будет угоден ему и совершенно неприятен ей.  Роберт сделал ей предложение, не заметив, что его к этому подтолкнули, уверенный, что урывает солидный куш по своей собственной инициативе.
Брак по расчету, без любви? Рэйчел привыкла выдавать «надо» за «я так хочу» и научилась везде находить выгоду. 
Только вот… Старшему брату, оказалось, сложно принять выбор сестры и, как подозревала Рэйчел, он по-настоящему не был бы рад никому.  Точно так же она внутренне  не приняла и его невесту. Ревность, которая могла бы показаться многим странной и неестественной, для них была просто фактом. Где-то в глубине души они оба так и остались детьми, не желающими покидать свой воображаемый мирок.
Все же она надеялась на какую-то поддержку… За долгое время ожидания улыбаться и выглядеть искренне счастливой становилось все сложнее и сложнее. Гости – всего лишь зеваки, пытающиеся  разглядеть в изящной, златокудрой невесте жертву, платье – просто дорогой, красивый набор тканей, который Рэйчел сама себе обещала потом отдать подруге-дизайнеру – пусть хоть одежду для собак из него шьет; торжественная церемония – отрепетированный спектакль, в котором спустя пару дублей притупляется не только волнение, но и чувства вообще. Отец злится, мать пытается рассмотреть в ней с Робертом некую гармонию: ангел и демон, белое и черное, инь и янь, а брат…
В конце концов, Рэйчел не выдержала – перестав улыбаться, села на скамью  поодаль от всех. Хмурилась, неподвижно  удерживая в сжатых ладонях букетик алых роз.  На звук автомобильного сигнала обернулась будто нехотя, дернув обнаженными плечами.
Кэп всегда умел быть эффектным, харизматичным и ему за это многое прощалось, но от вступления в сегодняшней пьесе у Рэйчел на душе заскребли кошки. Она слишком хорошо его знает. Это только начало…
- Тише. Не спорьте с ним. Постарайтесь усадить. – Напутствовала она друзей Роберта, стараясь вернуть губам хотя бы подобие прежней улыбки.
Прежде чем Сильверстоун старший успел как-либо отреагировать, Рэйчел решительно, но мягко и как можно естественнее увела его за собой. Пора было начинать. Прозвучит музыка, отец поведет невесту к алтарю. Уже ставший привычным путь.
В ожидании первых аккордов Рэйчел пыталась смотреть прямо перед собой и не обращать внимания на пьяного Майкла. Пусть делает, что хочет.

Рэйчел пожалела, что не заказала фату, закрывающую лицо. Тогда бы никто не заметил упрямой маленькой складки на переносице и напряженного  изгиба бровей. Отец больно сжал руку и, невеста послушной куклой изобразила счастье.
Внезапно отрепетированный путь превратился в мучительное путешествие к краю доски, за которым чернело море, кишащее акулами. Шаг. Второй. Свадебная музыка гудит тревожной песней прибоя, закладывает уши.
Карминным горела фигура Элис Вудворд. Из всей людской массы, расплывающейся по бокам, Рэйчел заметила только ее.  Она ведь тоже не хотела отдавать своего Кэпа в маникюрные, когтистые руки хищницы.  От бессильной злости по ночам вгрызалась зубами в подушку.
Еще шаг и еще. Алтарь казался таким далеким, а теперь он неумолимо надвигался стеной неизвестного будущего и выталкивал  навсегда потерянное прошлое, оставшееся вместе с белокурым ангелом, тонущим в мутновато-зеленой бутылке.
Пеппи испугалась. В самый последний момент  она готова была броситься назад, чтобы,  зажмурившись, прижаться к груди брата. Но ладонь жениха сомкнулась замком на ее пальцах.
Короткое «да», произнесенное в нужный момент, прозвучало глухо и серо. Роберт, теперь уже муж, приблизился и, Рэйчел поняла, что не может поднять глаз. Холодное касание губ – последний туго завязанный морской узел.
Ступая рядом с чужим, непонятным существом к выходу из церкви, она явственно ощутила, что раскололась на две неровные половинки: Рэйчел, кивающую и улыбающуюся словам поздравления, и Пеппи, которую только что за тонкое детское горло схватила лапа ужаса.  Узнай о ее чувствах Кэп, вероятно, посмеялся бы над предательницей.
Взгляд лазоревых глаз, отчаянно пытающийся найти ответ в паре своих близнецов. Рэйчел хотела невидимо прикоснуться к части себя самой прежде, чем сесть в машину и появиться через некоторое время на банкете.

Отредактировано Рэйчел Сильверстоун (13.11.2010 00:40)

Все явления и акты пьесы покатились своим чередом, так что Рэйчел не видела надобности менять какие-то реплики, где-то останавливаться. Заманчивым бредом в голове скользила одна и та же мысль – открыть дверцу автомобиля, пока он стоит, ожидая зеленого света, и выбежать прочь. На банкете она представляла побег из зала, удивленные и восторженные лица гостей, разъяренного отца и оскорбленного мужа. Поздно. От этой мысли хотелось кричать, но, смотря на Роберта, казалось, старавшегося быть внимательным, Рэйчел уговаривала себя, что все будет хорошо.
Вечер клонился к ночи. Впереди еще были самые пошлые сцены бросания свадебного букета и тонкой, кружевной подвязки. От улыбок и поздравлений тошнило. Больше всего хотелось закрыть глаза и уснуть.
Инициатива полупьяного брата невесты вызвала среди сборища подружек легкое смятение, а затем скабрезные ухмылки. Им бы так хотелось разбавить слащавую атмосферу праздника настоящим скандалом.
- Давай… - тихо выдохнула Рэйчел, подчиняясь настойчивости Майкла. Не смотря на винный дух, исходящий от него, она  почувствовала, что на самом деле весь вечер испытывала желание потанцевать именно со своим флибустьером.
От юбки был отстегнут длинный шлейф. Танцевать было легко и  невыносимо одновременно.
- Смотрят, – констатировала шепотом, без эмоций, ощущая на каждом дюйме кожи впившийся в него чужой взгляд. – Для брата и сестры, только что вышедшей замуж, танго слишком вызывающий танец.
Но руки Майкла обнимали так тепло, так уверенно держали на плаву, что шальная мысль о побеге становилась все назойливее.
Поворот. Отдаление и приближение. Притягательная теснота.
- Ты меня ненавидишь?
Шероховатый ком медленно подступал к горлу. Пеппи боялась утвердительного ответа, но больше того, который бы свидетельствовал о равнодушии. Лучше уж испытывать желание задушить друг друга, чем быть безразличными и далекими.

- А я тебя….- прошептала прежде, чем отдалиться.
Их обоих будто бы засасывал водоворот. Лица, фигуры, предметы – все перемешалось и слилось в одно. Еще пара минут, когда они одни на всем белом свете. Не отрывая взгляда, не разжимая рук.
«Не отпускай меня, Кэп» - молила взглядом, понимая сколь нереально подобное. Разве смог ли он что-нибудь изменить и вернуть назад?
В груди нещадно саднило, давило тяжестью многотысячных толщ воды. Пеппи запоминала брата таким, будто подсознательно знала о грядущих переменах, будто чуяла беду, неизвестную, но неотвратимую, и становилось невыносимо страшно – до истошного, хриплого крика.
- На мою свадьбу ты опоздал и пришел пьяным, а я на твоей просто всех перестреляю. Слышишь?
Болезненно пыталась улыбаться и шутить, но выходило совсем не смешно. Узнай кто-нибудь среди присутствующих, с кем бы она хотела остаться и расставание с кем подобно ампутации здоровой части тела, счел бы ее ненормальной. Но Рэйчел знала, что Майкл ощущает то же самое, остальное неважно.
Как вода сквозь пальцы утекли последние аккорды их танго. Сестра обняла брата так крепко, на сколько хватало сил, не обращая внимания на взгляды застывших, будто замороженных гостей.
- Господи… Уведи меня отсюда… Сделай что-нибудь, Кэп… Скажи, что мне плохо…
Она прекрасно понимала, что будет скандал, но чувствовала, что если сейчас останется в зале, не сдержится и будет еще хуже.

Отредактировано Рэйчел Сильверстоун (14.11.2010 15:08)

Рэйчел не успела опомниться, как оказалось на руках у брата. Этого следовало ожидать и, именно этого в тайне она и хотела. В отличие от многих знакомых ей мужчин, включая Роберта Стетфорда, Майкл способен был на решительные действия и подчас безумные поступки.
Спрятав лицо у брата на плече, Рэйчел сцепила пальцы у него на спине, так что ни у кого из присутствовавших не осталось сомнения в том, что они видят вовсе не похищение, а добровольный побег.
Находясь уже за пределами площадки, Пеппи схватила у шедшего мимо официанта закрытую бутылку шампанского.
- Вот это мой брат! – Озорная улыбка коснулась светловолосого виска.
Ночь поймала беглецов в сети и скрыла плащом темных деревьев. Вдали от людей, сдерживающая себя, молодая женщина наконец рассмеялась. Напряжение всего дня вырвалось долгим, хотя и не громким смехом.
- Я просила просто увести меня, Кэп. – Заключила Рэйчел с шутливым укором, за которым скрывался искренний восторг. – А ты устроил целое похищение! Ты видел их лица? Стетфорда? Твоей Вудворд?
Отдав шампанское брату, Пеппи взяла его за руку, крепко переплетя свои пальцы с его.
- Да. Полный вперед, Кэп. Хоть к черту на рога!
Голос ее стал тих и серьезен, уверенный взгляд устремлен вдаль. Рэйчел сделала шаг вперед, ни разу не оглянувшись в ту сторону, откуда они пришли. Со всеми проблемами она разберется позже. Сейчас их обоих звал маяк.

Яркая башня маяка пронзала пространство неба лучом света, указывая путь, и они, словно корабли, спешили к нему, тянулись, словно мотыльки к пламени. Всего лишь двадцать минут или полчаса до того, как их найдут и, наконец, окончательно разлучат.
Вглядываясь в чернеющее внизу море, Рэйчел слушала брата и иногда тоже пила шампанское прямо из горла. Хмелела.  Одна бутылка на двоих, один путь на двоих, один маяк… Иногда ей казалось, что у них и тело одно на двоих, хотя они и совершенно разные.  А теперь у них будет лишь одно на двоих прошлое.
Быть может, кто-то сказал бы, что не из чего устраивать трагедию – никто не умирает, никто не уезжает, они по-прежнему остаются братом и сестрой, наследниками одной семьи. Но никому не понять, что для них этого всего не достаточно.
- Помню… - ответила Рэйчел, воскрешая в памяти дни и часы, которые теперь казались тем истинным сокровищем, которое они искали на картах. Она опустила глаза, чувствуя во рту горечь никак не связанную с качеством шампанского.
- А ты будешь с ней…- не отстраняясь, Рэйчел прижалась к колючей щеке брата, обвила руками шею и мягко взъерошила волосы на затылке. – Будешь. Хотя и не хочешь жениться. Хотя она и не любит тебя. Хотя она потаскуха… - заглянула в глаза. – Я видела их с отцом. Это отвратительно!
Злость, горечь, ненависть прорывались наружу зубовным скрежетом, перекрывали доступ кислорода.
- Как бы мне хотелось уехать. – Пробормотала Рэйчел устало, пытаясь заглянуть за горизонт позади Майкла. – С тобой. Но жизнь достанет нас везде, где бы мы ни были… Наш корабль терпит крушение, Кэп.
Узкие женские ладони медленно скользили по высокому лбу, щекам и губам, будто бы Рэйчел ослепла или же Майкл должен был исчезнуть с минуты на минуту, раствориться в воздухе, а она пыталась то ли запомнить каждую черточку его лица, то ли удержать рядом с собой.
- Помнишь, я болела ветрянкой и тебе не разрешали ко мне заходить, а ты все равно приходил, носил сладости? Помнишь, как на Хэллоуин пугали прислугу и гостей? А однажды врезал Фреду Дэвису за то, что он поцеловал меня без моего согласия. Помнишь? …И как сам однажды наглядно объяснил мне, каково это – целоваться по-взрослому.
Рэйчел усмехнулась и покачала головой.

Если бы мимо проходил какой-нибудь незнакомец и увидел их, он, вероятно, не обратил бы на них особого внимания – просто целующиеся молодожены, которым взбрело в голову прелюдией к брачной ночи сделать поцелуи под открытым небом. Сейчас, когда брат был так близко, что становилось жарко, Рэйчел, казалось, и бровью бы не повела, даже если бы свидетелями их подобной близости стали все приглашенные на свадьбу разом.
- Ну как же мне теперь целовать кого-то еще? Какого-то Стетфорда…- Рэйчел прервала поцелуй, чтобы заглянуть Майклу в глаза. Дыхание ее стало сбивчивым, грудь тяжело вздымалась и опускалась, сдавливаемая тугим корсетом. Она вернула брату поцелуй, вновь касаясь его губ своими.
- Как тяжело остановиться… - шепотом выдохнула в щеку. - Так сладко, так тепло…
Рэйчел с болью прикрыла глаза и, обмякнув, прислонила голову к сильному, родному плечу.
- Твоя тень не любит никого. А твоя ненависть к отцу понятна. Я его тоже ненавижу. За тебя.
Усмехнулась, тихонько засмеялась, с озорством коротко целуя брата в шею.
- Что же до греха,  - мы грешники, мы преступники. В чужих глазах.  Но пусть первый бросит в нас камень тот, у кого мысли белоснежны, а желания не противоречат общепринятой морали.
На небо стремительно набегали тучи, темными галеонами надвигались на башню маяка.  Будет гроза.
- Поцелуй меня еще раз, Кэп. Так, чтобы я навсегда запомнила. Запечатай губы, чтобы я не говорила, что мы идем ко дну.

Отредактировано Рэйчел Сильверстоун (15.11.2010 00:34)

Так ее не целовал никто и никогда. Так целовать мог только он. И за этот прерванный поцелуй хотелось ударить каждого, кто посмел придти и помешать им.
Столкнувшись взглядом сначала с чертовкой Элис, а потом с разъяренным мужем, Рэйчел в мгновение осознала, что не испытывает стыда, только досаду. Случившееся затем можно было предугадать, но не остановить.
Подхватив улетевшую в сторону Вудворд, новобрачная прорычала прямо ей в ухо:
- Бьюсь о заклад, ты специально их привела! Хотела посмотреть на драку, да, Элис?
Оба собственники – и муж, и брат, оба темпераментны и злы. Но хуже всего было то, что на стороне Майкла была накопленная ненависть, действующая на него как топливо. Рэйчел чувствовала каждую его эмоцию и внутренне хотела, чтобы он их выплеснул. Пытаться разнять двух крепких, бьющих друг друга, мужчин, казалось, просто невозможно.
Рэйчел хмурилась и кусала губы, стараясь не обращать внимания на шипящую  невесту брата. Потом ее голос был громок, но спокоен и тверд.
- Держите Роберта. Все. Я пойду с тобой, успокойся. – Попытка руководить процессом успокоения Стетфорда из-за спины брата, словно бы она была переговорщиком с преступниками, захватившими банк.
- Майкл, пожалуйста! Слышишь? Хватит!
Секундная заминка, во время которой гостям кое-как удалось придержать жениха, дала Рэйчел возможность подобраться к мужчинам поближе, заглянуть брату в глаза. Но в следующий момент все случилось еще быстрее.
Стетфорд, вырвавшийся из рук друзей, вновь бросился на Майкла. Рэйчел, как и Элис Вудворд несколько минут назад, была отброшена в сторону ослепленным яростью мужем, получив при этом резкий удар в бок. Перекувыркнувшись через перила, невеста полетела вниз, к вздымающимся черным волнам.
Пришедший в себя, Стетфорд на мгновение замешкался, неуверенно стягивая дорогой пиджак, а потом над водой показалась светлая голова, боровшейся со стихией, Рэйчел.

Внезапность падения, тесное платье и волны сослужили Рэйчел, которая была хорошим пловцом и в иной ситуации уверенно держалась на плаву, дурную службу. Вода накрыла с головой, хлынула в рот и нос, обжигая их солью. Мир перевернулся, и потемнело в глазах.
Когда первый приступ паники прошел, тонущая невеста стала упрямо выталкивать себя наверх. Черта с два, она даст морю утянуть себя на дно.
Услышав рядом с собой родной голос, Рэйчел успокоилась. Стало совсем не страшно. Они вместе и они в своей стихии.
Секундная расслабленность. Толчок. Не хватаясь за Майкла, благодаря которому ей стало легче дышать, Рэйчел поплыла к берегу. Сначала тяжело, изо всех сил напрягая мышцы, а затем черные волны, еще недавно мешавшие, стали естественными помощниками.
На берег Рэйчел вышла, одной рукой придерживая ослабленный корсет, а другой – опираясь на брата. Их уже ждали Элис с одеждой Майкла в руках и Стетфорд, все еще удерживаемый друзьями.
- Спасибо, родной. – Тяжело дыша, сказала Рэйчел брату. Бросила укоризненный взгляд на мужа.
- Роберт, выслушай меня, - хотя ее дыхание было сбивчивым, она заговорила, твердо зная, что должна высказаться именно сейчас. – Майкл – мой брат. Он имеет право обнимать меня, а я имею право быть с ним, когда захочу.
- Ты теперь Стетфорд…
- Нет. Я Сильверстоун. Была, есть и буду. Тебе придется смириться с этим. Ты прекрасно знал, с кем связываешься.
Босоногая, в испорченном, обмякшем платье, с выбившимися из прически мокрыми прядями, бледная, тяжело дышащая, Рэйчел выглядела хрупкой и слабой, но в ее глазах ровным голубым пламенем горела настойчивость, с которой, казалось, никак не желал мириться Роберт Стетфорд. Он снял фрак и, смерив Майкла злобным взглядом, набросил его жене на плечи.
- Сейчас ты пойдешь со мной, Рэйчел, и извинишься перед гостями…
- Нет. – И во второй раз Стетфорд не успел договорить. – Сейчас ты пойдешь вперед и сядешь в машину, сразу, не поднимаясь наверх. Если ты не хочешь еще большего скандала, ты сделаешь так, как я тебе говорю.
Два упрямства – светлое и темное, мужское и женское. Прелюдия, по которой совершенно ясно видно, как будет выглядеть их дальнейшая семейная жизнь.
- Стэнли, - прежде, чем Стетфорд успел сказать что-то против, Рэйчел обратилась к его шаферу, - пожалуйста, усадите Роберта в автомобиль. Он будет ждать меня там. А вы вдвоем задержите ненадолго гостей. Придумайте что-нибудь. Как услышите тройной автомобильный гудок, объявите, что все это было шуткой. Молодожены решили сбежать и своим спектаклем запудрить головы. Пусть видят, как мы уезжаем. Эту шалость нам простят. Да, и Майкл Сильверстоун был со своей невестой, Элис Вудворд.
Рэйчел отвернулась, не желая больше смотреть в сторону мужа. Трое мужчин, не найдя, чем бы возразить упрямой новобрачной, ушли.
Дрожащей рукой, Пеппи сжала пальцы брата. Несчастный вид, глаза, в которых стояли слезы, не мешали ей мягко улыбаться.
- Все будет хорошо, дорогой мой, - прошептала она, утешая и не обращая никакого внимания на Вудворд. – Не терзайся.
Горло саднило от неприятного избытка соли, кружилась голова и, в ушах гудело, жужжало, било сотней барабанов.
- Как же я устала…