» Антикварный магазин "Лавка чудес"

В "Чёрной овце" собиралась по-своему своеобразная публика. Он повадился заглядывать сюда с тех пор, как в начале августа, когда дни были ветреными и дождливыми, встретил антиквара. Прошёл уже почти месяц. Они больше не виделись. Как это обычно бывает, случай столкнул их в огромном городе, две единицы из миллионов, чтобы развести навсегда. В этом не было ничего, что могло бы вызвать хоть сколько-нибудь удивления. Но забыть его было нельзя. Почему?
Должно быть, старое, насквозь высохшее дерево, в котором насекомые прогрызли бесчисленные дыры, чувствовало себя так же, как и он сейчас. Это была пустота. Всеобъемлющая, бессмысленная, подобравшаяся к нему слишком близко. Так близко, что порой нечем было дышать.
Приходилось бороться. Оставить всё, как есть, он не мог, помня о том, что пять-семь лет назад это едва не привело к полному самообезличиванию. В два раза больше работы. В два раза меньше времени на то, чтобы задумываться, зачем она ему. Патрули, рейды, обеды набегу, усиленные тренировки, снова и снова. Десятки тел, застывших в самых нелепых позах, прошли перед его глазами. Но видел ли он их?
Когда наступала ночь, которую он вынужден был проводить дома, пространство просторной квартиры невыносимо сдавливало, настроение становилось ни к чёрту от любой мелочи, и он сбегал. Было всё равно куда, к кому. Как бы он ни пытался избавиться от той тоски и разочарования, которые поселились где-то глубоко в груди, под сердцем, в самый неожиданный момент, когда он меньше всего того ожидал, какая-нибудь деталь, чей-нибудь жест, слово, быстрый взгляд – неосторожно возвращали его воспоминаниями к серым полуприкрытым глазам, улыбке на припухших тонких губах, растрепавшимся тёмно-русым волосам. Какой-то особый изгиб плеча, слишком светлая кожа, хрипловатый ироничный голос. И жёсткие сухие рывки, до дрожи прожигающие его горячее тело. Всё было слишком явным.
Интересно, мочки его ушей всё ещё также забавно выглядывают из-под отросших прядей?
Крайний столик у окна, откуда хорошо просматривался весь зал бара, оказался свободен. Компанию составили сигареты и будвайзер. На этот вечер у Хантера планов почти нет. Две встречи и… потом он что-нибудь придумает.

Отредактировано Хантер (24.03.2011 20:29)

Хантер вскинул взгляд от своих пальцев, впившихся в бокал с пивом. И чего он так в него вцепился? Заставил себя отвлечься от размышлений и обратить внимание на куртку цвета аля вырви глаз. Повыше куртки красовалось смуглое темноглазое лицо с приятными чертами, смотревшее на него приветливо. Маклейну потребовалось время, чтобы вспомнить, какое оно имеет к нему отношение.
Молча протянул руку через стол для пожатия, кивнул на соседний свободный стул.
- Мой невидимый друг не против, чтобы ты присоединился.
От углов глаз брызнули морщинки. Сержант усмехнулся со стариковским добродушием, которое ещё две с лишним недели назад в нём не замечалось. Свидания у Маклейна сегодня действительно были запланированы, но чуть позже. И не здесь. Он никогда не назначал встреч в "Чёрной овце". Здесь была атмосфера, которую он предпочитал разделять в одиночестве.
После обмена приветствиями свет в зале приглушили, у сцены наметилось какое-то движение, парни в фабричных комбинезонах за бильярдным столом обернулись к освещённому помосту, как и многие из присутствующих. Их лица, бесцветные от послерабочей усталости, заметно оживились, как и у Хантера. Он бездумно улыбнулся. Начинается.
Взгляд вернулся к случайному знакомому.
- Дай-ка припомнить… - протянул, пошарился в памяти, нахмурился. – Дэйли? Нэйли… Нет?
Над залом, смешиваясь с завесой дыма, полилась пока ещё слабая музыка. Рассеянные переборы клавиш, предвещающие густой хрипловатый голос, готовый поведать о чём-то безвозвратно ушедшем.
Для парня напротив это место совсем не подходило. Что он тут забыл? Прошла какая-то неделя, а Хантер с трудом вытаскивал из памяти факты о нём. Он не хотел думать, почему. Задержан по подозрению в хранении транквилизаторов. Веских оснований не было, но вот и сейчас он двигался так, будто боялся уронить стоящую на башке вазу. Определённой работы на момент задержания у него не имелось.
- Нашёл себе, наконец, стоящее занятие?

Отредактировано Хантер (27.03.2011 22:35)

Версия о работе звучала неубедительно, но с какой стати ему, Хантеру, заморачиваться этим, если рабочий день закончился часом раньше? Он лучше премило поболтает с парнем, а потом отправится по своим делам и спланирует, как скоротать ещё одну несносную ночь.
Каблуки защёлкали, словно крошечные хлысты по спинам крошечных тигров. Лакированные чёрные туфли, узкая строгая юбка, лёгкая блузка. По плечам рассыпалась густая копна медных волос, оттеняющих слишком бледную кожу. Взгляд прекрасных зелёных глаз устремился в зал. Она словно бы и не видела того, что вокруг.
Песня началась, и первый куплет он молчал, слушая, погружаясь в её печальную убаюкивающую атмосферу. Ничего не вернуть, пела она, ничего, ничего.
- Странное? На мой взгляд, именно так должен выглядеть бар, в котором Стюарту Сатклиффу раскроили череп. Пока они не повесили над входом это чучело, бар назывался "Литерленд". – Хантер изучил выражение лица парня. – Но ты, конечно же, этого не знал. У меня, можно сказать, свободное время. Продавцы листовок тоже не загружают себя особо заботами?
На губах мелькнула усмешка. Его знакомый, кажется, на мели, а ведь он мог бы оказаться полезным. Хантер наклонился к знакомому, чтобы не пришлось повышать голос из-за музыки.
- Слушай, Ди. Как насчёт того, чтобы угостить тебя выпивкой?
Физиономия у сержанта стала выжидающей. "Соглашайся, приятель. Не так уж много мне нужно взамен".

Маклейн остановил взгляд на красных прядях, невольно размышляя о том, какой у них цвет природный. Тот, что у корней, или там тоже покрашено? Пальцы парня отбивают по столешнице неслышную чечётку. Выражение его лица становится сосредоточенным, как будто он решает задачу посложнее, чем выбрать сорт пива или чего-то покрепче из того меню, которое подсовывает подошедшая к ним официантка.
Едва она отошла, Хантер закурил снова. Когда-то он не злоупотреблял сигаретами. Когда? Три недели назад?
- Может, эта голова дорога хозяину как память. Или принадлежала первой клонированной овце. Или это голова кровожадного мутанта, собственноручно им убитого. А? Как считаешь? Наверняка, это была одна из этих безмозглых тварей, которая чем-то насолила ему лично. Я бы не удивился.
Он выдохнул дым, прикрыл глаза, опустив плечи и отклонившись к спинке стула. Низкий бархатный голос, доносившийся со сцены, привычно вплетался в течение его вязких мыслей. Особенно остро ощущалось в такие моменты, что какая-то часть его отделилась от него и теперь бродит по городу в поисках чего-то. Давно уже.
- А у меня как раз есть одно из таких предложений. Чудесно, правда? Ты похож на того, кто меня сейчас нужен. Всего лишь составить мне компанию часа на пол и объяснить, зачем ты подошёл. Или у тебя такое хобби - в свободное от раздачи листовок время общаться с представителями правопорядка?

Отредактировано Хантер (06.04.2011 20:48)

Как будто парню невдомёк, что мутант с овечьей башкой может иметь по всему телу тридцать три пасти. Или оказаться смертельно ядовитым, или ещё что-нибудь похуже. Кем бы ни был истинный раньше, по мнению сержанта, он умирал в тот момент, когда превращался в монстра, которого толкал лишь один инстинкт – жрать. Жалеть этих выродков было бы ошибкой.
Но кажется, Ди думал иначе. Как бы там ни сложилось, по одному его виду можно было понять, что тема ему неприятна, и Маклейн решил оставить её. Мало ли. Дурные воспоминания – у кого их нет?
Вкус сигаретного дыма во рту. Голос не даёт покоя. Неотступный взгляд, откинутая на диванный валик голова. Иди сюда... иди…
Хантер прикрыл глаза, пряча их выражение, а когда открыл, всё было, как раньше. Он глухо, хрипловато рассмеялся на очередной вопрос.
- Тем, что я тебя совсем не знаю, приятель. Я угощаю. – Задумался на короткое время. – Давно. Почти десять лет.
Как будто эхо в пустой тёмной пещере. Почти десять лет. Он сам себе не верил. И что в итоге? Ему удалось остаться самим собой, но какой ценой? Ради чего? Кого? Завитки дыма медленно рассасываются в воздухе перед лицом. Рядом с этим случайным собеседником с глазами наивного ошалевшего торчка он вдруг ощутил себя оттаявшим мамонтом. Древним, неподъёмным, чуждым, потерявшим ориентиры, всякое представление об окружающем. Был только парень, на которого он смотрел с выжидающей задумчивостью, и где-то на периферии сознания продолжал звучать томный женский голос. Когда он затих, возобновилось щёлканье бильярдных шаров и гул разговоров.
Он знал, что обычно следует за этим вопросом. Приходилось ли тебе убивать своих? Каково это?
- А тебе какой интерес? Не собираешься же бросить своё доходное дельце по раздаче листовок и вступить в наши бравые ряды?
Он подшучивал, но особой неприязни в словах не чувствовалось. Рассказывать о себе Хантер не умел и не любил, но сейчас хотелось хоть раз в жизни переступить невидимую черту, всегда отделявшую его от других, и спросить незнакомого, совершенно левого типа о том, что никогда не смог бы обсудить с напарником или другом.

ООС: в посте выше официантка успела подойти и уйти.)

Отредактировано Хантер (10.04.2011 17:01)